|
|
|||||
|
|
|
|
|
|
|
|
Сняли все зеркала - отчего? Для чего? Дождь, как плащ, дождь, как душ, обнимает меня - как душой, овевает мне душу... Улыбалась и пела, а пела - не плака- ла, - оттого - для того, чтобы в шелест и тишь проводить эту тысячу душ, что под каждым зеленым листом, а потом тишину их ухода ничем не нарушу. Сняли все зеркала, - потому что черна, так черна эта ночь, а земля - и прозрачна, как дождь, и зеркальна... Лечь на землю... - а может быть, с плеч сбросив шелк черноты, в глубину ее мягкую лечь?.. Дождь - как плач - о, оплачь и меня, и цветы, и листы, - я, как ты, - быть могла - весела и светла, глубока и легка - и печальна. |
. All the mirrors are taken away – why is that? Rain’s like cape, and the shower of rain’s hugging me – and its soul making breeze for my soul. I was smiling and singing – was singing, not crying I was because in order to bring into quiet and lisp all this thousand souls that exist under every green leaf, after which I’ll not bother their parting and leave, I’ll not meddle. All the mirrors are taken away – j ust because it’s too black, Night’s so black and the earth is transparent like rain and like mirror... Shall I lay on the earth, maybe shedding away silk of black, shall I lay in soft depth of the earth? Rain’s like cry – o, lament, o, lament me and flowers and leaves I’m like you – could have been – Merry, joyous and light, deep, profound and swift, lachrymose.
Natalia Sholik-Alekseyeva Translated by Natasha Guruleva
|
||||
|
|
|||||
